Когда Ричард Гур, владелец “Гур мануфактуред” пригласил свою секретаршу Присциллу Квин в ресторан, она успела проработать в его фирме чуть менее полугода. И, хоть Ричард взял ее без всяких рекомендаций, как секретарша Присцилла была выше всяких похвал. Да и как женщина она привлекала Гура.
Сидя в ресторане, Гур не торопился заводить разговор о делах. Лишь когда они провели в неофициальной обстановке более часа, а официант принес им вторую бутылку “Вдовы Клико”, Ричард решил, что настало время сказать об истинных причинах этого приглашения.

Гил, как ни странно, с детства любил темноту.
Вот и сейчас он сидел практически в темной комнате. Ну, казалось бы, что стоит сказать “свет”, чтобы вспыхнуло искусственное освещение? Но это развеет иллюзию. Того, что дом – вовсе и не дом, а огромная гора, чуть слышный шум – шорох прибоя, а комната – не комната вовсе, а темная пещера. Гил с детства не очень любил реальность. Наверно, поэтому и стал художником.

Маленький захудалый трактирчик насквозь пропах запахом мяса и второсортного вина. Лия до сих пор сама не понимала, что же она тут делает, хотя продолжала методично, бокал за бокалом напиваться кисловатым красным вином. В голове уже слегка шумело, но остановиться было сложно. Ровно пять лет назад погибли её приёмные родители – настоящих она никогда не знала – и брат, а с неё, с шестнадцатилетней девчонки, сорвали платье и бросили на потеху солдатам узурпатора. А всё потому, что отец отказался платить повышенные вдвое налоги и отдавать половину добытого на его шахте золота в казну.

Бродяга по прозвищу Ветер не соврал. Отмахав несколько вёрст по оврагам и перелескам, царевич Еремеля наконец добрался до заветной горы. Воистину, всё было так, как воспевали в песнях заграничные певцы-скоморохи. И берёзка у пещеры, и бурый камень, поросший мхом, и даже три неведомых знака на стене, зовущиеся странно – эротическое уравнение.

Pages