Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Багровый, пульсирующий туман, застилающий сознание Ирма, словно вырвался наружу, опалив жарким огненным дуновением кожу лица и рук. А отчаянный крик, показавшийся Ирму на фоне душераздирающего рева едва слышимым шепотом, все повторял и повторял откуда-то из невообразимой глубины пространства: “Прекрати!!! Очнись!!! Прекрати!!! Очнись!!! Прекрати!!! Очнись!!!” Затрещали от нестерпимого жара волосы. Еще немного - и Ирм вспыхнул бы живым, корчащимся от боли факелом.

Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Опасливо поводил телескопами, пофыркивал заряжающимся ионным орудием.
- Спокойно, Белочка, спокойно, - тихо шикал техник на программу управления корветом.
Но нуль-шишиги и вправду расшалились.

"... чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Бортовая Думательная Машина по стариковски клинила и впадала в маразм, но крепкий кулак старшего пилота, точным ударом по лицевой панели, возвращал ее к жизни. Домой! Земля, твои спасители возвращаются! Встречай героев!". Елисей Семеныч закрыл книжку, провел заскорузлой ладонью по глянцевой обложке - Г. Л. Олди “Приключения звездолета “Звездный Пупс” - и посмотрел в широко распахнутые янтарные глаза внука, сидевшего у него на коленях.
- Вот такая сказка, Игоряшка.
- Деда, а дальше...

- Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Как ты понял, звездолет этот был наш. Мы не знали, что за сила ударила по нам, но ударила она капитально. Мало того, что мы не могли завести двигатели и выровняться, так еще нас все глубже относило в область черных дыр...
- О, дедушка... А какие они, черные дыры?
- Да, внучок. Но как красиво...
- Но они же черные?!

Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.
- Куда-а сдаешь, э?! – передатчик трескуче поперхнулся и затих.
Корабль зацокал движком, боковым торможением стараясь удержаться в колее. Все зря, серый обшарпанный бедолага на развороте легко царапнул правый радар роскошного четырехопорного крейсера и обреченно заржал.
Попытка дать стрекача была тут же зарублена на корню хозяином лимузина.
- А ну стой. Ра-а-з, два-а. – зычный баритон заполнил рубку.

Pages