Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.
Звездолет носил гордое имя “Братан” и пятился уже две недели. Иначе от Гончих Псов уже триста лет никто не отлетал: мешали местные нуль-шишиги, которые именно здесь особенно лютовали насчет обращенных к созвездию корабельных задниц. Не нравилось им это - и все тут. Стоило, не отпятившись положенные две недели, развернуться к Псам задницей - и привет: на месте корабля, хоть он какой супер-пупер-гипер-мега-крейсер, уже зияла небольшая, но опрятная черная дыра. Поначалу-то не разобрались: думали - феномен, бывает. Но когда количество черных дыр в этом районе космоса увеличилось несказанно, задумались, заопасались, произвели эксперименты, поставили опыты и, лишившись еще трех яхт и одного корвета, установили, что созвездие Гончих Псов нужно покидать только пятясь, причем - пятясь две недели. Можно и больше, хоть месяц ползи вперед задом, хоть год, а вот меньше - никак.
Это, конечно, изматывало, и давно уже к Гончим Псам путешествовали только лучшие из лучших - иссеченные межзвездными ветрами и метеоритными потоками космические волки, убеленные боевыми сединами ветераны высадок на бескислородные планеты, кишащие враждебными формами жизни, да межгалактические мастера бесконтактной стрельбы по-македонски из тяжелых четырехствольных десантных бластеров, словом - люди с титановыми нервами. А не летать к Гончим Псам никак было нельзя, потому что только в этом созвездии там и сям, прямо в межзвездном пространстве попадались сгустки уникального вещества “юль”, штуки загадочной, но крайне ценной, наверное - на данный момент самой ценной в галактике, потому что на Земле из нее научились делать буквально все. Ибо таковы были свойства полезного вещества “юль”. Злые языки, правда, поговаривали, что этот самый “юль” есть ни что иное как экскременты нуль-шишиг, но на то и злые языки, чтобы молоть всякую чушь. Пока же за “юль” платили бешеные деньги, и именно поэтому загрузившийся веществом под завязку “Братан” терпеливо отползал задом вперед уже две недели. До поворота оставались считанные минуты.
О Дивов, бывший спейс-полковник, а ныне просто командир “Братана”, посудины старой, хотя и ходкой, сидел в рубке и, перебирая в тонких нервных пальцах вороной свой локон - имел отставной спейс-полковник такую привычку в минуты задумчивости, - равнодушно смотрел в черную бездну на главном экране. В космосе ничего интересного не происходило, да О и не ждал событий: вот уже пятьдесят третий раз “Братан” выруливал задницей от Гончих Псов и все было как обычно - ну отвалится что-нибудь, может, даже сопло, так не впервой, обратно припаяем, там делов-то, раз, два - и готово. О Дивов бывал в таких переделках, что и вспомнить страшно, и какое-то там поганое сопло его совершенно не смущало. Да и что могло смутить этого сурового человека с бледным от постоянного пребывания в космосе лицом и совершенно седой шевелюрой, плавными волнами ниспадавшей на плечи? Что могло вывести из себя этого матерого космического дальнобойщика, повидавшего на своем недолгом веку не одно звездное сражение, когда громады космических гигантов, сойдясь в решительной битве, упорно жгли друг друга лучами главных лазеров до полного и победного искоренения, когда он, тогда еще спейс-майор и еще не полностью поседевший, орал, срывая голос, на и без того летящих вихрем десантников: “быстрее! быстрее! быстрее! если вы хотите жить вечно!”.. Именно в память от тех славных, но ныне уже былинных временах О Дивов взял за правило красить один локон в изумительно черный цвет.
- Ну что тут? - в рубку вплыл старший помощник Ttoad, второй и последний живой член героического экипажа “Братана”, гуманоид с Альфа-Центавра, двухметровый человекообразный субъект с вытянутым как и у всех гуманоидов с Альфа-Центавра лицом и в неизменной бейсболке с удлиненным козырьком; голос однако у гуманоида был высокий и напевный. - Что тут нового, О?
О Дивов направил на Ttoad’а проницательный взгляд своих больших черных глаз и покачал головою: ничего нового. А что может быть нового в этом забытом уголке галактики, где только что и есть - так это “юль”?
- А... Ну тогда я того, - пропел старший помощник. - Пойду посмотрю, как там движок, а то Харитонов опять в зюзю.
- V zhopu! - запретил ему О на старинном земном диалекте, который сметливый Ttoad уже довольно хорошо понимал . - С движком все будет окей. А про Харитонова - знаю. Качественный Харитонов.
Еще бы не знать про Харитонова, когда именно его бесчувственное от двухнедельного пьянства тело было принайтовано к полу рубки прямо под ногами у капитана. Харитонов в рубке - хорошая примета. И ведь где берет, гад? Где? О лично проследил, чтобы на “Братане” ничего такого не было, да где там! Если Харитонов качественный, а не какая-то там низкосортная штамповка с Нью-Чайны, разве за ним уследишь! Мало того, что пронесет на борт, так еще в таком количестве, чтобы не просыхать две недели подряд! Да, в этот раз на “Братане” все было в порядке: имелся и новый, вечно нетрезвый Харитонов, фирменный продукт земного концерна БМП-ГСМ, обошедшийся, между прочим, в немалые деньги, и прошедший со звездолетом не один рейс стандартный экземпляр убитого по всем правилам Семецкого, как обычно покоящийся в специальной холодильной камере при температуре минус пятьдесят градусов. Приятно бывает пройти мимо, заглянуть в холодильник через специальное стекло - а у Семецкого лицо такое доброе-доброе, мирное-мирное, душа враз успокаивается, если что не так, на него глядючи... Словом, нормальный, стандартно укомплектованный для полета к Гончим Псам и обратно звездолет. Ничего особенного.
О Дивов устало вздохнул, снова положил ноги, обутые в изящные казаки из кожи межзвездного зверя “грумль”, на спящее тело Харитонова и отвел взгляд от экрана. Глаза его потеплели: в поле зрения оказался длинный ряд разнообразных наград, укрепленных под бронестеклом по правую руку от главного пульта - здесь были и Balls of steel первой степени, и второй, и третьей, были даже золотые, именные Balls of stell, внизу так и значилось: “О Дивов”. Заслуженные, боевые награды. Правда, однажды при неосторожном торможении золотые Balls немного повредились: выпал и куда-то делся направляющий стержень, ну да это не так важно, да и Св. Лука, Защитник Заселенного Космоса с ним, с этим стержнем, не в стержне дело... Не было только платиновых Balls of steel.
- А что нуль-шишиги-то? - поинтересовался Ttoad. На родине Ttoad’а с нуль-шишигами было связано множество всяких скверных преданий, и Ttoad шишиг откровенно побаивался. От твердо знал, что нуль-шишиги по своей природе просто обязаны пошаливать. - Не балуют? А, О?
- A hren znajet! - отвечал капитан. - Пока тихо.
До поворота оставалась одна минута.
Внезапно О воздел вверх тонкую артистическую длань и скомандовал сам себе:
- Стоп, машина! - И тут его ноги молниеносно легли на контакты и каблуки уверенно отстучали нужную дробь: звездолет тихо дернулся и замер. О виртуозно владел своими ногами. Даже, пожалуй, получше, чем многие бывалые космические летуны - руками. Дивов дал бы летунам и их рукам солидную фору и все равно выиграл бы. Ногами он управлял звездолетом просто как бог.
- Ты чего, О? - удивленно пропел Ttoad. - Всего минута осталась же.
- Вот именно, - задумчиво кивнул спейс-полковник в отставке. Было видно, что его посетила мысль. - Вот именно: всего минута. - Ноги Дивова напряженно застыли, в любую секунду готовые разразиться новой дробью команд. - Слушай! Слышишь? Нет?
- Вроде, шуршит что-то... - неуверенно признался Ttoad, в наступившей тишине поводя крупными роговыми ушами. - Легонько так.
- Вот! - назидательно поднял смоляную бровь командир. - А что шуршит? Где шуршит? Если я двигатели заглушил, у нас ничего не работает и даже Харитонов не храпит? И все системы в норме? Тишина должна быть. А - шуршит. Vrubajesh’sia?
Ttoad отрицательно помотал длинной головой: он не vrubalsia.
- Может, полетели, а? - робко пропел гуманоид и, поднапрягшись, добавил: - Nu ego na fig, а? Развернемся через минуту - и ага.
- Я вот думаю, - игнорируя пожелание помощника, О Дивов принялся размышлять вслух. - Отчего это никому в голову не пришло посмотреть, что делается возле нашего сопла, пока мы две недели пятимся задом. Отчего? Тем более что совершенно явственно где-то шуршит.
Ttoad пожал тем, что у него называлось плечами.
- Ведь это странно! Мы идем беззащитной zhopoj вперед. Это раз. Если заглушить машину, слышно, как шуршит. Это два. По носу и в окрестностях ничего не видно. Пустой космос. Это три. Значит, шуршит сзади, то есть у сопла. - Глаза О Дивова загорелись. - Есть только один способ проверить: посмотреть! А вдруг - это нуль-шишиги?
- А может, не надо? - Ttoad тоже начал волноваться. С шишигами ему встречаться не хотелось. Гуманоиду было вполне достаточно произведенных шишигами черных дыр, заботливо окруженных красными буйками. Психика у него была нежная, местами хрупкая. - Я так думаю, что не надо.
Командир вперил взор в бездонный космос. Если у сопла действительно шуршат таинственные нуль-шишиги, то сейчас, когда до разворота осталась одна минута, есть реальный шанс не только посмотреть на них но, может быть, даже и поймать одну или две, доставить на Землю и продать, да хотя бы той же БМП-ГСМ продать, для опытов и получения “юля”. За нуль-шишигу заплатят астрономические деньги! А уж если две... О Дивов перевел затуманившийся, мечтательный взгляд на блестевшие под стеклом ряды Balls. Нет, так не годится. Нельзя все мерить на деньги. В жизни должно быть место бескорыстному подвигу. Для всего человечества! Полно “юля”! Ветераны еще себя покажут! Такой подвиг уж точно достоин платиновых Balls of steel.
- Надо! - решительно сказал О Дивов и выбил на контактах очередную дробь. - Это наш долг! - Повинуясь четким и недвусмысленным командам, центральный экран показал сопло и его окрестности; капитал и помощник придвинулись ближе, пытаясь разглядеть хоть малейшее движение или иные признаки нуль-шишиг. Придавленный подкованными каблуками Харитонов неразборчиво крякнул во сне.
Сопла спокойненько себе тряслись, понемногу остывая. Медленно вдаль отплывала какая-то hrenovina, отвалившаяся от “Братана” при резком торможении. Больше ни рядом с соплами, ни подальше - насколько хватало глаза, ничего и никого не наблюдалось.
Как много еще загадок таит в себе дальний космос!
О Дивов слегка разочарованно вздохнул.
Ttoad вздохнул с явным облегчением.
- Ну что же, - резюмировал капитан, опускаясь обратно в кресло. - Зато теперь мы можем с уверенностью сказать: мы попробовали... Все, врубаю движок, через минуту поворот и - na fig!
Повинуясь железной воле О Дивова, “Братан” снова запустил двигатель, сопло затряслось сильнее, как бы сопротивляясь противоестественному движению задом наперед, однако же уже через минуту вздохнуло свободнее и звездолет, совершив плавный разворот, красоте которого позавидовал бы любой мастер-пилот третьего класса, всхрапнул и мгновенно прорубил пространство, канул в черную бездну, растворился, помчался сверхбыстрым гипертуннелем к далекой Земле...
А нуль-шишиги все шуршали в черных дырах, сетуя на падение скорости света...