Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.
Инспектор Кастрюлькин в очередной раз приложился к спасительной канистре с фирменной настойкой, поправляя здоровье, враз пошатнувшееся при ударе.
- Великий Ди Ол! Кривые парсеки! – ругался Кастрюлькин, нещадно избивая непослушный корабль рычагом включения форсажа. – Старое корыто, ты можешь набрать нужную скорость или у тебя машинное масло в мозгах отсохло?!
Звездолет, снабженный интеллектом пятого поколения, вяло покряхтывал, виновато меняя цвет обшивки. На его ребристом боку проступали пятнами кони в яблоках, вишни в саду у дяди Вани и прочая нечисть времен буйной молодости рычага форсажа.
- Ну, Карбюратор, вперед! - прорычал Кастрюлькин, замахиваясь инструментом. По могучему кораблю, на борту которого гордо красовалась большая надпись “Ренессанс Телега Ржавая”, проскочила удивительная серия радужно-чалых пятен...
Звездолет бодро прыгнул вперед, набирая световую скорость и резво приближаясь к Нуль-Т коридору, который должен был вынести инспектора по делам неразвившихся писателей к новому месту службы в созвездии Обкурившихся Дятлов.
Потом раздался громкий “бумм”, и звездолет в очередной раз попятился от Гончих Псов.
- Почему “Карбюратор”? – спросил Кастрюлькин сам себя, потирая наливавшуюся спелостью крабовидную ту... шишку. – А, впрочем, какая, на хрен, разница? Ура, в атаку!
Бумм!

После третьего “бу-бума” Громыхала привычно упал с нуль-т-кровати на пол. Нуль-Шишиг- Первый, великий и ужасный, в задумчивости почесал ухом пятку, припоминая подробности вчерашней вечеринки. Память услужливо отказывала ему в процессе. Не погрешив против истины, можно было сказать, что память вообще отказывала ему, а не только в процессе. Смутными разноцветными пятнами мелькали красочные кометные фейерверки, сталкивающиеся астероиды и чья-то тяжелая нуль-т-подошва на свирепой роже наиглавнейшего...
“Буммм!” - раздалось откуда-то снаружи.
- Хмм! – глубокомысленно сказал Громыхала, медленно приоткрывая в своей уютной черной дыре нуль-окно в привычную трехмерную Вселенную.
- Ура, Фотонный Асенизатор! Вперед! – донеслось до него оттуда.
Потом прозвучал уже привычный “бумм”, и со стены в комнате с громким хрустом упал любимый череп отвергнутого служителя Музы.
- Епрс! – Вслух сказал Громыхала, задумчиво нашаривая в темноте нуль-дыры свою безотказную нейтронную дубину. Дубина придала ему способность уверенно мыслить, и он про себя добавил: “Беда всех Галактик – дороги и дураки...” С тех пор, как забытую галактическую трассу снабдили нуль-т-кидалом, все норовили поскорее проскочить к месту своего назначения именно этой дорогой. Беда была в том, что строители, как всегда торопившиеся сдать галактический объект ровно к означенному световому году, случайно забыли какой-то нуль-болт возле самого порога перехода. А потому, свойства пространства менялись в зоне выброса день ото дня, и временами скорость света вела себя примерно так же, как голова Громыхалы после вчерашней вечеринки. Корабли бились об стену, словно птица Феникс в микроволновой печке, а несчастные Нулевые Селяне, мирно пахавшие галактические просторы и засеивавшие их звездоплей, все чаще и чаще страдали от локально возникающих в районе Порога кораблетрясений, все больше превращаясь в зловредных нуль-шишигов.
- Не посрамим департамент Случайных связей! – орал Кастрюлькин, размахивая трубой от сливного бачка (рычаг форсажа безвозвратно канул... но не в лету... а в ненавязчиво подвернувшуюся на дороге черную-пречерную дырку).
- Ы? – Сказал Громыхала, состроив свою обычную рожу приветствия всех дорогих гостей. Впрочем, для порядка, надо было убедиться, что выражение лица точно соответствует моменту, ибо гость был очень дорогой. Громыхала подтянул к себе за хвост клешневидную туманность, легкомысленно дефелировавшую мимо, и попробовал посмотреться в нее, как в зеркало.
- Ы?! – Еще раз повторил Нуль-Шишиг Первый, великий и ужасный, пытаясь в мутных испрарениях вечности рассмотреть себя. Клешневидная туманность в ужасе схлопнулась и стала невинным облачком вчерашнего похмелья.
- Ы! - В третий раз произнес Громыхала. Он со скрипом открыл нуль-т-дверь и вылез наружу из своей черной дыры.
“Ренессанс Телега Ржавая” в это время брала очередной разбег.
- Вперед, мой верный Микроцефал! – орал Кастрюлькин, яростно настегивая “Ренессанса” цепью от сливного бачка.
“Буммм!” – привычно раздалось через несколько секунд, и к ногам Громыхалы упало тело специалиста по случайным связям неразвившихся писателей.
– Я хотел сказать: “Буцефал”, - прошептал Кастрюлькин, ощупывая кастрю... голову. Один из иллюминаторов корабля быстро и уверенно заплывал фиолетовым синяком.
- Ууу? – Горестно спросил Нуль-Шишиг, убирая подошву с черепа астронавта. Череп был маленьким и некрасивым, для коллекции не подходил, а потому Громыхала враз потерял интерес к специалисту и всем его неразвившимся связям.
- Что вылупился, деревня?! – гневно завопил Кастрюлькин, вставая и забираясь на свою “Телегу Ржавую”.
- Гы? – Недоуменно почесывая затылком задницу, осведомился Громыхала. Таких героев он еще не встречал.
- Подсоби, туземец! Навались! – Размахивая руками, проорал Кастрюлькин, пиная “Ренессанс Телегу”. – Вперед, мой могучий Дефлоратор!
- Ыых! – Приналег сзади Громыхала, про себя размышляя о плюрализме созвездий и таинствах гала-сутры..
Корабль, со скрипом и веселой сменой пятен на боках, приблизился к Порогу и благополучно провалился в нутро нуль-кидалы.

- Да сколько же это будет продолжаться! – Донеслось из открывшейся неподалеку нуль-форточки. – Все мечутся и мечутся, не дадут простым бессмертным звездоплю нормально выращивать... Космические поля, басурманы, испотали... А все из-за этих, вона, строителей, что свои нуль-болты то ли кладут, то ли разбрасывают на дорогах... Когда уже починят ентую скорость?
- Ди Ола на них нет! – Вторили из соседнего нуль-окна. Детишек коллапсирующими заиками сделают. Пора выслать на них жалобу всем Псам: и гончим, и отмороженным...
Громыхала не успел ничего ответить. Мимо него что-то просвистело на околосветовой скорости, а потом раздался привычный, ласкающий слух “Бу-бум”!
- Вперед, мой верный Компилятор! – Бодро прокричал кто-то, вытаскивая свою голову из скромно подвернувшейся на дороге нуль-дырки.
- Ыых! – Безнадежно махнул рукой Великий и Ужасный, направляясь к очередному горемыке, спешившему куда-то по своим срочным неотложным делам. Громыхала натужно засопел и приналег, между делом прислушиваясь к торопливому шепоту за спиной. “Дураки и дороги...”, - думал он, толкая корабль.
А нуль-шишиги все шуршали в черных дырах, сетуя на падение скорости света...