Оставалось почти семьдесят лет, но что можно сделать за такое ничтожное время? Мы смотрели друг на друга и читали этот вопрос в глазах.

Что можно сделать? А ведь всё началось так легко и просто...

Наша шумная компания крепко обосновалась в небольшом прозрачном ресторанчике космопорта. Это самое приятное время – ожидание старта, пусть даже корабль отойдёт от звёздного причала на полчаса позже, чем было запланировано по графику. Ну и что? У нас впереди две недели шикарного отпуска на Венере. С тех пор, как из этой укутанной облаками планеты сделали роскошный курорт, каждый мечтает провести там хоть недельку своего отпуска. А нам, собравшимся втроём, старой мужской компанией, предстояло отдыхать от бесконечно важных и срочных дел целые две недели. Это ли не сказка? Пляжи, развлечения, знойные дамы...

Так разве это важно, что гала-экспресс опаздывает на полчаса? Может, кому-то и показалось бы это досадным, но мы быстро нашли применение свободному времени, уютно заполнив собой небольшое кафе в ожидании приглашения на перрон. Уже перед нами лежало меню, уже был извлечен пухлый отпускной кошелёк, набитый галактическими монетами. Ух, много их, монет! Хорошо погуляем!

Тут-то он и натолкнулся на наш столик. Куда он брёл? Рассеяные близорукие глаза смущённо, по-детски наивно и беззащитно смотрели на нас.

- И... Извините, - произнёс незнакомец, но его лицо при этом не утратило того выражения озабоченности, что так резко контрастировало с нашей предотпускной беспечностью. Он одной рукой опёрся о столик, чтобы не потерять равновесие окончательно.
- Извините, - повторил он. – Я... немного растерян...
- Выпей, приятель! – пробасил мой друг, в прошлом просто Генка-лысый (или Лучик Ужаса), а ныне известный политический деятель, заседавший в мегасобрании нашей звёздной системы. Он уже давно не пугал никого своей блестящей макушкой, но ещё не утратил старую добрую привычку наливать всем вокруг.
- Нет-нет, - испуганно взмахнул руками наш неожиданный собеседник, - Что Вы! Я бросил пить... Я даже не курю, с тех пор, как первый раз побывал ТАМ. Нет, не курю. Это было год назад. Да, год назад. С тех пор не могу – бросил, - он закашлялся, и я поспешно погасил свою сигарету, почему-то чувствуя свою вину.
- Где это – ТАМ? – оживляясь, спросил Гоша, мой приятель ещё со школьных времен, а в настоящее время журналист одной известной газетки. Точнее – газетищи! И даже новая солидная должность не излечила его от любви к “жареным” новостям.
- ТАМ! – Повторил незнакомец, таинственно закатывая глаза. Но тут же по его лицу пробежала странная волна трансформаций. – Простите. Там – это на Марсе. Песчаные пирамиды. Вы слышали про это?

Ну кто же в наше время не слышал про это? Про Великую тайну древнего Марса? Песчаные пирамиды были обнаружены всего несколько лет назад – построения исчезнувшей цивилизации – и с тех пор резко возрос поток туристических экспрессов, курсирующих между красной планетой и другими мирами. Мы тоже собирались туда, но в следующем году.

- Песчаные пирамиды? – Вскричали мы в один голос. – Вы были около них?!
- Внутри, - трагически произнес он. – Внутри, друзья мои. Их тайна открылась мне только со второго раза... В тот, первый раз, год назад, я всего лишь случайно получил ключ. Но я был слишком наполнен недостатками, слишком мелочен и суетлив, не умел делиться. А надо...Великая Правда не открылась мне.
- Великая Правда? – Гоша подозрительно скривил губы. Люди приходили рассказывать ему Великую Правду каждый день. Иногда по два раза. Если не везло – то по три.
- Не верите? – Вскричал путник, с жаром взмахивая руками и задевая столик. Всё, что лежало на блестящем пластике, смешно подпрыгнув, переместилось к краю. – Не верите? Я так и думал. И ОНИ не поверят! Они, там, - Он неопределенно махнул рукой в сторону киновизора, по которому шла передача из зала заседаний гала-думы. - Они там, наверху, никогда не станут слушать. А ведь у нас осталось всего лишь семьдесят лет. И всё!
- Что всё?
- Инверсия, - шёпотом произнёс он. И быстро скользнул глазами по нашим лицам, а потом куда-то за прозрачные стены кафе. Взгляд его на миг стал внимательным и цепким.
- Инверсия? – Переспросили мы.
- Да! – С жаром произнёс наш собеседник. И тут его словно прорвало. – Мы так долго делали Зло, мы пренебрегали Добром. Земля многие века накапливала Зло в себе, Зло искало выход, баланс давно нарушен, а мы не видели этого! Мы всего лишь шли тем путём, что был нам предначертан, тупо и покорно, как идёт к пропасти слепец. И вот мы дошли до черты. Великая Правда открылась мне, там, на Марсе. С ними произошло то же самое. ТАМ, на более древней планете тоже когда-то существовала цивилизация. Инверсия настигла их раньше нас. Теперь наш черёд.
- Постойте, инверсия ЧЕГО?
- Инверсия всего! Смыкание мира: Добра, Зла, Любви, Ненависти – всего, что является основой нашего бытия. Вечные чувства превратятся в миг обмана, память – в песок могил, огонь страсти – в застывшую бездну. Это и есть Апокалипсис, и он уже не за горами. Это наказание за беспечность. Можем ли мы за оставшееся время изменить что-то в наших душах, как вы считаете?

Гоша незаметно покрутил пальцем у виска, повернувшись боком к страннику.

- Мне никто не поверит, вот в чём беда, - продолжал тот, не дожидаясь нашего ответа.

Его взгляд вновь скользнул за стены нашего пристанища, быстро пробежав по пустому перрону. Мне на миг показалось, что в глазах мелькнуло сожаление.

- Хм, - сказал Гена-депутат и почесал свою лысую макушку. На самом деле он точно знал, что перед нами сумасшедший. И я тоже знал. Через двадцать минут отходил наш экспресс к Венере, и нам совсем не хотелось портить себе отпуск из-за какого-то недоумка, который принял слишком близко к сердцу экскурсионный перелёт на Марс и обратно. Как бы нам от него отвязаться?
- Вы мне не верите, - безнадёжно прошептал странный человек, но почему-то в этот миг в его глазах мелькнуло облегчение. К перрону подходил поезд местного сообщения. Сразу после него должен был стартовать наш экспресс.
- Нет, почему, как вы это там сказали? – Любезно поинтересовался Генка, подмигивая нам.
- Дисперсия, - рассеяно пробормотал незнакомец, внимательно наблюдая, как космопоезд постепенно сбрасывает обороты у причала. Всё меньше скорость, меньше. Вот уже почти остановился.
- Дисперсия? – Переспросил Гоша удивлённо.
- А? Что? Инверсия! – Тут же поправился тот. – Инверсия! Да вы мне не верите! – Почти торжествующе вскричал наш герой, выпрямляясь во весь рост и делая шаг к столу. В это время двери экспресса с шипением открылись.
- Я докажу вам, докажу! У меня есть ключ! Его дали мне ОНИ! Вы сами можете полететь туда и всё проверить. Ключ! Вот! В кармане... В кармане, - он нелепо повернулся полубоком к двери, роясь в глубинах своего пиджака. Пассажиры покинули экспресс и начали вяло растекаться по перрону. И тут вдруг я понял, что верю ему. Я видел у него в кармане странный предмет, совсем не похожий на ключ, в нашем, привычном понимании. Мы втроём смотрели друг на друга. И в глазах был вопрос – осталось всего семьдесят лет. Но что можно сделать за такое ничтожное время?
– Ключ... Где-то здесь...точно. А! Вот, завалился за подкладку! Я дам Вам его, Вы сами все проверите. И тогда, может быть... - он наклонился вперёд, чтобы побыстрее вытащить из-за подкладки нечто бесформенное, пугающее своей неземной реальностью.

В этот миг один из пассажиров экспресса вдруг замер перед стеклянной стеной кафе. Его выпученные глаза сфокусировались на нашем проповеднике. Мы молчали, замерев, как оледеневшие мумии, в ожидании магического ключа, что должен был приоткрыть для нас тайну Великой Инверсии.

- Кошелёк..., - прошептали губы пассажира, что торчал как изваяние перед прозрачной гранью аквариума. Наш незнакомец вдруг увидел это чучело за стеной и тоже замер.
- Кошелёк! – Заорал пассажир, выбрасывая вперёд руку с вытянутым указательным пальцем. – Отдай кошелёк, собака!

Наш друг метнулся от стола вперёд, через зал, на ходу вышибая прозрачные двери и быстрой тенью пересекая перрон. Упал столик, на пол с шуршанием опустилась бумажка-меню и следом по полу раскатились круглые полновесные галактические монеты.

- Ах ты! – Завопил Генка, первым вскакивая с кресла. – Стой! Достану!

Незнакомец был уже около состава. Бдительный искусственный интеллект космопоезда зажёг предупреждающий красный свет, с ходу просканировав карманы беглеца и убедившись, что в них нет билета.

- Извините, сэр, - мягко, но очень убедительно произнес он. – Вы не заплатитили за проезд в нашем экспрессе.

Это убедительность была уверенно подкреплена механической клешней, которая аккуратно поймала нашего неожиданного друга за пиджак и теперь держала его в двух шагах от желанной цели. Беглец обернулся – Генка уже настигал его, вытянув вперёд свою огромную депутатскую лапу. Незнакомец в отчаянии дернулся, потом резко выгнулся, сбрасывая пиджак, и вскочил в вагон в тот момент, когда двери с мягким шипением отделили наш катящийся в бездну Инверсии мир от тёплого и уютного нутра вагона. Призывно мигнул сигнал отправления, поезд, тихо покачиваясь, пошёл в разгон. Вагоны скользнули мимо нас и исчезли в прозрачной неизвестности Грядущего.

Мы стояли на перроне, растерянно озираясь. А как же ключ? Спустя миг, пыхтя и фыркая, как перегретый чайник, к нам подскочил пассажир-изваяние.

- Кошелёк..., – В очередной раз выпалил он. Очевидно, это было его любимое слово. Но тут он разродился речью, сразившей нас наповал. - Этот гад спёр мой кошелёк, вчера, в кафе!

Я наклонился и поднял пыльный пиждак. Дешёвый пиджак, стоимостью пятнадцать галактических иродов, такой, какой носили сейчас многие мелкие клерки. Внутри не было никаких документов. В его карманах мы нашли горстку мелочи, грязный носовой платок, спички, мятую полупустую пачку “Золотой Явы” и бурый ноздреватый камень – кусок марсианского грунта.