После возвращения из района Церпании, мы с Элей должны были пожениться. “Не делай этого, парень”, - говорил мне мой напарник Кастинс. Он, двухстолетний заядлый холостяк в шестом поколении, не мог понять таких как я, молокососов, которых, едва окончив звёздный корпус, тянет надеть хомут себе на шею.

Лейтенантам нельзя жениться, - повторял мне Кастинс каждое утро после тренировочных полетов на “Годзилле”, лучшем челноке компании, - Ты ещё не разменял и первую сотню, а уже отрекаешься от всех удовольствий. Перед тобой только что открылись тысячи дорог. Лети на Шаруз, потусуйся на дальних орбитах, подпиши контракт на полёты в район Йо, послоняйся в космосе в своё удовольствие, он огромен, а ты ничтожество. Ты, слабак! Ты - сразу сдался.

В ответ я чаще всего молчал. Что я мог ему сказать? Кастинс был почти втрое старше меня и опытнее. В наш век живут долго, почти до трёхсот лет. Он облетал на кораблях “Объединённой горнорудной компании” половину нашей галактики, побывал в сотнях потерянных картой миров. Его любимой планетой был Марс. Он уже знал жизнь. А я, едва став лейтенантом, и обмыв свои первые золотистые нашивки на левом рукаве, сразу повстречал Элю. С тех пор жизнь для меня раздвоилась. Я много лет мечтал провести свою молодость на орбите Плутона или ещё дальше, годами не вылезать из-за штурвала скоростного корабля, лезть в самое пекло, гоняться за кометами, добывать ценные минералы с Богом забытых планет, воевать с арберонами, если придётся, в конце концов, превратиться в космического волка, состариться и умереть где-нибудь там, среди звёзд.

О такой судьбе я мечтал. Но теперь жизнь моя потеряла смысл и чёткость. Её ясная цель смазалась, растворившись в сомнениях. Нет, Элю я конечно любил. Но я хотел, чтобы она вышла замуж за героя, за прославленного генерала или, как минимум, крутого пилота, рубаку-парня. И я стал жаждать подвигов и приключений, я рвался в бой. Но пилоты в “Объединенной горнорудной компании” хоть и получают отлично, но пашут почти без выходных и особой романтики, кроме планет-рудников там не встретишь. И всё-таки это был космос, о котором я мечтал. Я решил, что совершу все свои подвиги попозже, после того, как уволюсь отсюда, то есть, отработав положенные по контракту десять лет, в тот самый день, когда стану совершеннолетним. Хотя и здесь меня не переставали одолевать сомнения: успею ли? До этого момента оставалось не так уж долго ждать. Оставалось почти семьдесят лет, но что можно сделать за такое ничтожное время?

Через неделю мы с Кастинсом должны были улетать в дальний рейс. Компания посылала нас на разведку в район Церпании, остывавшей звезды класса “А”, осмотреть две подходящие для новых разработок планеты. Тусклая звёздочка мерцала неподалеку от тёмной туманности Угольный Мешок. Я смотрел карты - мрачноватое местечко. Оттуда до Плеяд, где находилась ближайшая перевалочная база компании – двести световых лет. Наша “Годзилла”, - корабль, конечно, отличный, и быстроходности ему не занимать, но всё-таки Церпания находилась далековато от основных торговых путей.

“Церпания," - подумал я, - "и кто только придумал ей такое убогое название”. Хотя, наверное, оно прекрасно подходило к той местности.

Но, самое главное было не в этом. Неожиданно для себя самого перед полётом я принял решение жениться. Да, я лейтенант, неопытный, молокосос и ещё не герой. Но Эля была согласна. Я сделал ей предложение, и она согласилась! Почему-то она согласилась и не стала дожидаться, пока я завоюю для неё космос и стану героем и ещё, может быть (а почему бы нет) генералом. В принципе, она не отказывалась от космоса, но если его не будет, то и Бог с ним. Её, по непонятным для меня причинам, интересовал я сам.

Всё это произошло так стремительно, что я и опомниться не успел. А Кастинс сказал только одно слово “Дурак!”, после чего молчал два дня, обидевшись. На свадьбу, которая должна была состояться после нашего возвращения из рейса, он прийти отказался. По всему выходило, что я предал его звёздное братство, которое по его неписаным законам, должны были населять только опытные холостяки. Самое неверное решение в моей жизни он принял за свою ошибку и с горя напился. Даже на старт он явился в лётном комбинезоне, из каждого кармана которого торчал пузырёк с виски. В таком виде он напоминал мне передвижной бар. “Он всё-таки неплохой парень, этот Кастинс, хоть и ворчун. Не всем же быть молодыми и счастливыми”, - подумал я тогда, а потом не раз вспомнил эти слова.

Мы разбились. Жестоко и глупо. Неверно рассчитали манёвр облёта второй планеты и столкнулись с астероидом. Он был не самый большой, но нам хватило. Астероид изуродовал главный двигатель. “Годзилла” потеряла управление, зависнув на орбите, словно огромная свечка, а, спустя несколько месяцев, вторая планета притянула нас к себе, - мы упали на высокогорное плато. К счастью, наша малышка была рассчитана и на такие “посадки”, аварийная система сделала всё, что смогла. Мы выжили, но повредили и второй двигатель. Система регенерации воздуха, еда, запасной источник энергии на пятьдесят лет, всё каким-то чудом уцелело.

Гравитация у Церпании была бешеная. Не зря компания интересовалась этим районом: обе планетки, - сплошные полезные ископаемые. Большие люди заработают большие деньги, если, конечно, когда-нибудь узнают то, что недавно узнали мы. Связь тоже вышла из строя.

От удара я получил сильное сотрясение, а Кастинсу перебило позвоночник, но он был ещё жив. Когда я немного оклемался и меня перестало тошнить, я отнёс его в кормовой отсек. Там я поселился и сам, в надежде отремонтировать второй двигатель, на котором можно было добраться хотя бы до Плеяд. Но сначала я попытался восстановить связь.

На установку новой антенны на внешней обшивке корабля у меня ушло почти три месяца, но зато теперь нас могли услышать корабли, пролетавшие в паре световых лет от района Церпании.

Вечером, после того, как я закончил работы с антенной, я кормил недвижимого Кастинса разведёнными в воде сублиматами. Неожиданно он перевёл со стены на меня какой-то странный и долгий взгляд.

Наверное, я не понял его, потому что спросил:

- Так ты придешь ко мне на свадьбу?

Он медленно закрыл глаза, потом открыл, а потом закрыл насовсем. В его карманах я нашёл горстку мелочи, грязный носовой платок, спички, мятую полупустую пачку “Золотой Явы” и бурый ноздреватый камень – кусок марсианского грунта.