Над развалинами слабо курился сизый дым, и в сером вечернем освещении мне показалось, что груды камней, бетона и полуразрушенных конструкций едва заметно шевелятся, будто тысячи людей, оставшихся там, внутри, совместными предсмертными усилиями пытаются приподнять навалившуюся на них массу, и сейчас - вот-вот, ещё немного, одно только усилие, - в образовавшихся щелях покажутся раздробленные руки и раздавленные тела.

Я дёрнул головой, отгоняя видение, и тихо сказал:

Закат полыхал. В рваных тучах солнце выглядело неестественно тёмным. Может быть, потому что угасало. Может быть, потому что так казалось людям. С большой городской свалки можно наблюдать за небом весь день и всю ночь. Через каждые полчаса что-то ослепительно вспыхивало и очередной корабль покидал планету. Валерий не знал, куда они отправляются, где они остановятся, зато знал зачем. Люди покидают дом, чтобы спасти себе жизнь. Если, конечно, им позволяют средства. При мысли о средствах Валерий тяжко вздохнул: оставалось почти семьдесят лет, но что можно сделать за такое ничтожное время?