Я всегда гордился своей силой. Я казался себе крепким, как скала, и несокрушимым, как вековой дуб. Ничто не могло сломить мое упорство, желание жить и стремление доказать, что я лучше всех. Но сейчас я погибал, я шел ко дну, и совсем скоро морские твари, плывущие следом за мной, но все же в отдалении – благодаря оберегу от акул, который дала мне мать, – совсем скоро они разорвут на части мое прекрасно сложенное молодое тело. Я стану кормом для рыб!

Цирк Манюню очаровал. Всю дорогу до самого дома она вертелась у меня на руках и непрерывно трещала, заново переживая свои впечатления. Собственно говоря, она вела себя, как и положено крошечному ангелу пяти лет от роду. Она и выглядела, как именно такой ангел
- А эта тетя, которая скакала – это акробатка?
- Да, акробатка.
- Мне очень понравилась акробатка! А этот дядя, который бросал все и ловил – это жонглер? С тарелками который – это жонглер?
- Да, жонглер…
- Мне очень понравился жонглер! Я бы хотела… Знаешь, па, я бы хотела…

- Внучек, ты чего сегодня такой смурной? – кашлянул дед, слезая с печки и одновременно цепко ощупывая меня взглядом бывалого энкавэдэшника. Услышал таки, как за мною дверь хлопнула.
- Дед, ты это… лучше смотри, куда ногу ставишь. Ох! – не успел, дед уже летел вверх тормашками, наступив на сковороду с моим ужином.
Ну вот, вечер безвозвратно испорчен. Голодный отрок в компании деда-калеки, что может быть хуже?

Осень…
Самая обычная московская осень. Резкий ветер в лицо, хмурое небо, лужи на асфальте.
К черту раздолбанный троллейбус, набитый раздраженными, уставшими людьми.
Пешком по бульвару, загребая ногами опавшую листву. Листья взлетают, кружатся в разноцветном хороводе, медленно и плавно опускаются на землю. Запах палых листьев…Тонкий, ни с чем не сравнимый запах осени.

Pages