Я бил их беспощадно, неистово, с упоением. Я вымещал злобу на тех, кто стал удачно подвернувшейся декорацией в моей ирреальной игре. Я сыпал удары один за другим, и хруст ломающихся костей задавал ритм, стоны рождали мелодию, а сдавленные крики слаженно ложились на ноты, оживляя легкую и прекрасную гармонию смерти. Наконец, последний удар достиг цели, и четвертый бандит нашел упокоение в осенней вязкой грязи. Я обернулся и посмотрел в ее испуганные глаза.
- Ник, ты – зверь! Ты убил их! - Настю сотрясала истерика.

Желтые и алые листья обиженно ворчали и отползали от углей слабо тлеющего костра. Осень… Правда, еще довольно тепло, но вот дождь… уже третий день. С маленькими перерывами.
Я посмотрел вверх – верхушки деревьев неслышно раскачивались, ловя совсем близкие облака. А может, они просто отгоняют эту серую туманную моросящую мглу? Немного позже небо наверняка расчистится, и на час-другой выглянут звезды. А потом снова начнется дождь. Ну что же поделать – октябрь…

И был вечер, и было утро. День неведомый по непонятному летоисчислению.
Я проснулся, мучаясь головной болью.

Ступенька чуть слышно, электрически задрожала под ногой, и он замер на мгновение, прислушиваясь к собственным ощущениям. Это не было боязнью провалиться, страхом падения, неловкого, глупого и столь неуместного сейчас, на этой прогнившей деревянной лестнице, по которой, наверное, ходят теперь все больше кошки и птицы, что он улыбнулся и покачал головой. На стук ответили довольно быстро.

Pages