Как обычно, он первым пришёл в небольшой уютный бар, место их ежедневных встреч. Взял два пива и сел за столик в углу, за которым они обычно сидели. Сейчас подойдут остальные. Задерживаются. У всех много работы сегодня. Взрывы на солнце. Это отрицательно влияет на электронику. Он, наверное, даже успеет осушить первую кружку, пока придет Тед, наладчик с кондитерской фабрики. Там у них самая тупая техника. Почти первобытные автоматы. Значит, поломок меньше, или вообще нет.

Чалый звездолёт, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. По внешнему бронекорпусу перпендикулярно линиям заклёпок от второго до четвёртого отсека тянулся по серому борту глубокий корявый след от бронебойного заряда бластера, прошедшего по касательной. Остальные заряды с орбитальной станции, ловко замаскированной в куче космического мусора, цели достигли.

Оксана не хотела даже открывать глаза. Так чудесно было это вдруг возникшее в ней, где-то глубоко внутри тела ощущение, неожиданно заменившее собой всё, что могли слышать уши и видеть глаза. Полёт-не полёт, падение-не падение… что-то, не поддающееся описанию словами. Когда вокруг нет ничего и, в то же время, есть всё. Когда ничего не хочется. Хочется только, чтобы это не кончалось.

Все играют. Он перегнулся через заваленный учебниками письменный стол и выглянул в окно. Витька из соседнего подъезда, Сашка. Футбол. Сейчас Сашка им закатит. Издалека, с левой. Никто такой не поймает.

Он заёрзал на стуле, следя за тем, как его приятели пинают по двору потемневший от пыли и грязи футбольный мячик. Он бы точно взял Сашкин удар. Как раз плюнуть. Только вот уроки…