Сначала проявилась режущая боль в затылке, как после неумеренного употребления карассы, потом эта боль, чуть притупившаяся, расползлась по всему телу ноющей волной, затем на коже появилось чувство холода и сырости, потом пришли звуки в виде звонко падающих капель воды и мерного далекого шума, не вызывающего никаких ассоциаций, а потом…

Я вдохнул горько-приторный дым сигареты и стряхнул пепел на ровную поверхность воды. Золотые рыбки оживились, и, смешно вращая глазами, устремились к серым рассыпчатым хлопьям. Они поочередно хватали их, широко разевая рты, выплёвывали, и бросались за новыми порциями ароматной золы.

- Твоя сущность проявляется в каждом поступке, - прозвучал низкий голос из-за спины. – Надежды, которые ты даришь человечеству, - лишь пепел, а люди, как рыбы в аквариуме, таращатся на тебя, не верят, но внимают и поддаются искушению…

Я стоял у обрыва и смотрел на белую кипень облаков под ногами. Только сегодня мне было разрешено, да и то с огромным количеством церемоний, выйти из храма. И первым делом я пошёл взглянуть на то место, откуда, по словам жителей поселения, пришёл – на небо. Оно расстилалось до самого горизонта, пенясь белыми башнями облаков. Оно заливало всё вокруг, всё кроме нескольких твердей, взметнувшихся из глубины моря облаков. Море – я не знал, что стоит за этим словом, оно было незнакомым, чужим для того мира, где я проснулся, но оно почему-то подходило к тому, что я видел перед собой.

- Ставок больше нет, - громогласно возвестил крупье.

Шарик ударился и с дребезгом запрыгал, забился в красно-чЁрных объятиях рулетки. Я с замиранием сердца выслеживал путь этого круглого болвана, который не приносил мне в тот день ничего кроме разорения.

"Круглый болван" тем временем наматывал круги, все снижая и снижая скорость, пока не остановился на восьмёрке. И это при том, что я ставил на пять. Ну не скотина ли? Тяжело вздохнув, я выставил очередную порцию фишек. Может хоть на этот раз повезёт?