Общество любителей рваных грелок

Неизлечимая болезнь

Чалый звездолёт, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов.

Они появились внезапно, как и подобает чёрным “Фантомам” с белыми буквами вагрианского алфавита Г.П. и оскаленной мордой френейского пса на борту. Шимуз прекрасно владел вагрийским, впрочем, как и самеши, ганзским, делийским, бараки, монделузи и торо-торо. Поэтому, проклиная на всех известных ему языках галактическую полицию, поспешно сбросил скорость и врубил задний ход.

...

Пограничный звездолет Чалый

Козырев Олег

Чалый звездолёт, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Штукатурка на обшивке отлетала уже неприлично большими кусками, иллюминаторы, наспех заклеенные вакуумным скотчем, дребезжали на поворотах.

- Нет, ты будешь меня слушаться, или нет?! - Не выдержал Илья. – Ты что, команды моей не слышал?

По правде говоря, старый пограничный звездолёт Чалый действительно не слышал команд своего молодого напарника. В микрофонах давно свили гнёзда корабельные крысы, а старые кабели уже не проводили электричество с той скоростью, как это было в прежние времена.

...

Идеальные носители

Lestat

Чалый звездолёт, всхрапывая и тряся соплами, пятился от гончих псов. Глаза его выкатились и покраснели, невесомое тело стало фиолетово-чёрным, а из пасти-воронки доносились шипение и фырканье. Он судорожно, рывками втягивал воздух и выпускал его в чистое голубое небо компактными оранжевыми сгустками.

- И почему в первый раз их назвали звездолётами? – Панин задумчиво пожевал нижнюю губу и сплюнул. – “Ирис” мне нравится гораздо больше.
- Ты не видел, каков он в свободном полёте, - прошептал я и, прицелившись, нажал на курок.

...

Сказка для самых маленьких

Маляр

Чалый звездолёт, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Маленький, дряхлый, насмерть перепуганный, - он был жалок в глазах преследователей и в своих собственных. Его обложили по всем правилам королевской псовой охоты и теперь гнали, - неторопливо, уверенно, не оставив ни единого шанса на спасение. Протуберанцы лап преследователей уже оставили не меньше десятка рваных следов на когда-то серебристой шкурке обшивки. Впрочем, только трус и болван сваливает на врагов все свои беды. Звездолётик готов был признать честно: серебристость он утратил задолго до того рокового часа, с которого начался обратный отсчёт этой невероятной истории. Истории, чей финал, малоприятный для него во всех отношениях, разворачивался сейчас в этом уголке Пространства.

...